* * *
1997 - 1998 годы. В России новое
правительство и дефолт, на Украине ничего не могут поделать с экономикой, а на Ближнем
Востоке «мирный процесс» терпит одну неудачу за другой.
В начале армейской
службы в Израиле всё одинаково. Проход по «цепочке». Опять личные данные,
фотографирование, отпечатки пальцев и снимки зубов, прививки и, наконец,
переодевание в форму. После этого кормёжка и посадка в другой автобус, к месту
службы, где перед тем, как тронуться, каждому выдают уже готовый военный
билет - просто пластиковую карточку с фотографией, магнитной
полосой и «зеброй».
А повезли меня
примерно туда, куда и говорили однажды ещё в военкомате - в военную школу
иврита. Большинство новых репатриантов не владеют как следует языком, вот их и
доучивают прямо в армии. Правда, это входит в срок службы.
Там я надолго не
задержался. Нам устроили экзамен на знание языка, чтобы распреде-лить по
группам, и, кроме меня, нашлось всего шестнадцать человек, написавших на оценку
100, а это означает, что здесь нам делать нечего. Если честно, такого
результата вообще никто не ожидал. Но ничего не поделаешь, пришлось всех этих
вернуть обратно в БАКУМ. После короткого
отпуска домой я, к своему большому удовлетворению, попал на «тиронут» - курс
молодого бойца. Этому я был очень рад, поскольку после него ожидал начала
службы по специальности, от которой на многое надеялся. Прошёл для меня
«ти-ронут», который продолжался чуть больше месяца, ужасно быстро и легко, без
неприят-ных сюрпризов и даже без плохого самочувствия. И условия были хорошие:
на свежем воздухе ( мы жили в палатках ) и при нормальном питании, даже
поправился немного. А в самом конце присяга и распределение по автобусам, кого
куда потом везти. Вот тут-то меня и ждал неприятный сюрприз.
Учебная база куда я
попал, называлась «Бад-эсрим». Эта база была учебной, их там был целый большой
городок, совсем рядом с моим родным Ришон-ле-Ционом. Здесь обучали разным
техническим специальностям. Вот мне тут и говорят, что служить я буду совсем в
другом месте, а здесь меня переучат. Правда, небольшой выбор они мне
предоставили, и досталась мне электрическая часть самоходных пушек. Так я
впервые стал жертвой израильских обманщиков.
В начале моей
армейской службы я был, как и все, в кабинете у офицера по распределе-нию. На
стандартный вопрос, где я хотел бы служить, я ответил, где, и показал адрес
этой самой базы с мастерской и станками, на что получил стандартный же ответ,
что я «всё получу». И во время «тиронута» я туда звонил и разговаривал с ними,
и, уже будучи на новых курсах, ездил туда разговаривать. Оказывается, они меня
ждут и у них на меня целая куча бумаг, но я попал не в авиамеханики, как
другие, а совсем в другой род войск, и оттуда так просто не отпускают. Да
вдобавок они ещё узнали, что призван я только на год, а не на три, как все, а
это значит, что после этого я контрактник и меня надо уважать, и решили
отказаться от меня совсем. Подал рапорт, прождал ответа полтора месяца и
получил стандартный отказ. Не стал делать «проблемы», как другие, закончил свои
курсы электриков, а тут сюрприз номер два: распределение в дивизию, части
которой разброса-ны по всей стране от Голан до Эйлата, и даже переезды каждые
три месяца. А назначение самое тяжёлое: штатным электриком в артиллерийскую
батарею, боевое подразделение, куда берут только мужчин с медицинским профилем
не менее 65, а у меня 72, мне его специально завысили, несмотря на все
предыдущие заболевания. На такого солдата, обслуживающего технику, обычно
сваливают всю чёрную работу ( главный специалист не он, а прапорщик ), и на
учениях он, как и все.
Я и на боевую
операцию-то, как говорят, по чистой случайности не попал. Но у Бога ничего
случайного не бывает, потому что Он всё в Своих руках держит. Был у меня там
товарищ один, из местных, а отец его из Америки приехал. Вместе мы «тиронут»
делали, в одной палатке спали, вместе были потом и на курсах, и в одну часть
распределились. Но
он зашёл первым в кабинет командира части, а я вторым. Это
всё и решило. Его батарея одна тогда была на боевой операции в Южном Ливане,
надо было срочно какую-то огневую точку «Хизбаллы» уничтожить. Так что с
оружием я ходил и даже стрелял из него, хорошо, что не в живых людей. Хотя хочу
сразу сказать, что те, с кем воюет Израиль, вообще не люди, а самые настоящие
ВЫРОДКИ. Понятное дело, что мира они, в отличие от израильтян, совершенно не
хотят, а желают они совсем другого: вырезать всех нас и «сбросить в море».
Поэтому зачастую и отношение к ним соответствующее, как к бешеным собакам.
Но вернусь к
продолжению своей службы. Протянул я в довольно суровых условиях примерно
месяц. Несмотря ни на что, хоть я и звонил домой каждый день, приезжал по субботам
и кормили нас хорошо, всё равно армия есть армия. Правда, публика здесь не
такая, как в России, и её надо образовывать. Один в строю на «тиронуте» по
мобильному телефону разговаривает, а другой, у которого с головой не всё в
порядке, на посту из патронов пули вытащит, вместо них окурки вставит и
стреляет по лисам. Тем не менее врачи разрешили ему служить. Что же касается
меня, то я свой долг и дисциплину честно и добросовестно исполнял. Пока не
заболел.
Кончилось всё тем,
что я оказался в больнице, а потом в армейском лазарете. Здесь я и узнал, какое
отношение к заболевающим. Сразу тебя в симулянты записывают, раз ты солдат. Да
и проверки все оказались в порядке: энцефалограмма там, томография головы и ещё
что-то. Пункцию даже сделали, не спросив моего согласия, и там вроде всё в
норме. Так увлеклись, что всех её результатов не дождались. А полный результат
показал общее истощение организма. Врач-невропатолог, который меня лечил, потом
схватился за голову и сказал, что меня надо убрать поскорей из армии, да было
поздно, он уже ничего не решал. Видно, немало было людей, которых он смотрел не
слишком внимательно. Хоть Библия и учит, что несчастья конкретного человека не
зависят напрямую, плохой он или хороший, но, как оказалось, с ним как раз тогда
случилась трагедия, у него сын повесился.
А главное, всё
портят армейские бюрократы. Если и попадается тебе толковый и квалифицированный
человек, который начинает тобой всерьёз заниматься, ему ничего не дают делать.
Есть ещё такая поговорка: «Каков поп, таков и приход». А самый главный их
командир, генерал и профессор медицины, видно, был такой же, как и его
подчинённые, а после увольнения из армии пошёл в партийные лидеры. Были и
другие жертвы. Со мной в одной палате лежал один паренёк, которого взяли в армию
уже с эпилепсией. И хотя службу ему дали очень лёгкую, в Тель-Авиве, однако у
него начались приступы, в результате больница. И тоже с ним тянули резину
долго-долго, пока дали ему временную демобилизацию на год. Это когда тебя
выводят временно из армии, а тот срок, что ты на больничном, считается что
отслужил.
Ну, а со мной
получилось так. Проведя в больницах больше двух месяцев, я с большим трудом (
всё время с ухудшением в приёмный покой поступал ) добрался наконец до родной
части. Узнав об этой истории, командир
части меня сразу в другое место перевёл, в штаб полка. Там служба полегче
физически, на этот раз посадили меня в кабинет, в контору при гараже. Но и
здесь не всё в порядке, слишком много
ночных дежурств. Хотя и довольно интересно было, например, много поездок
сопровождающим. Поскольку это был Западный Берег, территории, там по одному
ездить было запрещено. В общем
«выжимали» меня как могли, за месяц в больницу не разу ни попадал, а врач там в
штабе был отвратительный, неквалифицированный и совершенно безответственный.
Пока не сорвался снова, когда мне при всём ещё и в законном недельном отпуске
отказали, и опять больница. Но тут у меня комиссия как раз подошла, понизили
мне профиль очень сильно и послали служить на последний месяц в такое место,
где я только числился, а фактически сидел дома, до самой демобилизации.
В последний день
службы приехал я, уже в гражданской одежде, в тот же самый БАКУМ, где был в
первый день в армии, сдал форму, получил военный билет другого
цвета, как у всех резервистов, прикрепили меня к части,
которую призывают только в случае войны, и выдали «теудат-шихрур» - мечту всех
солдат, особенно первого года службы. Это документ, который выдают всем
отслужившим , по-русски свидетельство о демобилизации, очень важный для
будущего. Там, написано, что человек уволился из армии такого-то числа,
столько-то отслужил и характеристика по службе. У меня, например, стоит
наивысшая оценка по поведению, «очень хорошая» ( ни одного взыскания ) и
сказано: тихий, исполнительный, пунктуальный. С таким документом на многое
имеешь право, в отличие от тех, кто, например, убегал и попадал в тюрьму.
Вышел я, значит,
оттуда, свободным человеком. Потом поехали мы с мамой отмечать это событие, в
«Макдональдс». А на следующий день восстановился я в членах своей больничной
кассы, до сих пор я числился за министерством обороны.
Но не всё так
просто оказалось. Раньше я планировал, немного отдохнув, устроиться работать на
завод. А тут вдруг такое состояние совершенно нетрудоспособное. Един-ственное,
что смог сделать, это пойти на биржу труда, чтобы получать пособие по
безработице, вот тут-то диплом колледжа и пригодился. Так что приходил я туда
раз в неделю отмечаться, только и всего.
И другое
обстоятельство не помогло. В самом конце армии увидел я по телевизору на одном
канале нашу программу «Так говорит Библия», которую вёл известный
адвентист-ский проповедник Марк Финли. Узнал адрес и написал туда письмо. В
результате ока-зался потом в русскоязычной общине города Тель-Авива. Однако беспокойство
и неопре-делённость диагноза снова, как и много лет назад, продолжали меня
угнетать. Дошло, к сожалению, до того, чтобы лечиться от депрессии сильным
психотропом. Кончилось это очень плохо: выпадением из окна четвёртого этажа,
переломом позвоночника и таза и реанимацией.
Комментариев нет:
Отправить комментарий